В тени света
...Но свет должен быть собственного производства. Поэтому я делаю витражи.
А. Вознесенский
Хобби света
«Похвала тени» — эссе японского писателя Дзюнитьиро Танидзаки, которое вполне соответствует своему названию. Танидзаки хвалит тень как необходимое условие света. Именно поэтому стоит обсудить его в журнале посвящённом свету, коль скоро нет отдельного журнала про тени.
Писатель Дзюнитьиро Танидзаки. Источник: Pen
Японский городской дом 1930-х. Город Фукуяма в префектуре Хиросима. Источник: Maeda Inc
Японский загородный дом из мультфильма Хаяо Миядзаки «Мой сосед Тоторо», 1988. Источник: kinoandvideo
Эссе полно тончайших наблюдений за разными сторонами японской традиционной культуры: цвет кожи, таящий неуловимые тени, чёрно-зелёная помада японских красавиц, «золотисто-травяного цвета, каким отливают крылышки одной породы жучков», обычай чернить зубы, когда «темнотою набивался даже рот», цвет мармелада ёкан, белизна японской и китайской бумаги, чья поверхность «поглощает в себя лучи света, подобно пушистой поверхности первого снега» — в книге есть даже размышления о том, что японские привидения уже давно не имеют ног.
При всей поэтичности описаний для нас их предмет остаётся недоступен. Мне не доводилось бывать я Японии, о традиционном доме знаю лишь понаслышке, ёкана не пробовал, бумагу покупаю в «Комусе», поэтому культурный и исторический контекст эссе Танидзаки оставим специалистам.
Свет и тень в интерьере традиционного японского дома
При этом соображения Танидзаки об архитектуре как способе, механизме для модуляции естественного света, не утрачивают актуальности даже без глубокого знакомства с Японией. Мы — дневные животные и животные тропические. Поэтому создавая искусственную среду обитания для себя, мы прежде всего заботимся о тепле и освещении. Всю историю мировой архитектуры можно описать через эти два параметра. В западной традиции свет стал культом, символом всего хорошего. Это и божественный свет христианских храмов, и свет как про-свещение — «Да здравствует солнце, да скроется тьма»* — и свет как фактор здоровья и гигиены: вспомним нормы инсоляции, появившиеся в модернистских проектах в 1920-х и 1930-х. Наше отношение к естественному свету, который всё же остается частю природной среды обитания человека как вида, мы перенесли и на искусственный свет, рассчитав все нормы освещения и радостно осветив наши города ночью как днём. * Строка из стихотворения Пушкина «Вакхическая песня», 1825.
Далее автор мудро замечает: «людям Востока свойственно искать удовлетворения в той обстановке, в какой мы очутились. Мы покорно миримся с существующим положением вещей. В силу этого мы не питаем чувства недовольства к темноте, примиряемся с нею как с неизбежностью, оставляем слабый свет таким, как он есть, добровольно затворяемся в тень и открываем в ней присущую ей красоту».
Свет и тень в экстерьере традиционного японского дома
Самая задушевная глава эссе посвящена уборной. Чем больше мы демонстрируем чистоту и заливаем ровным светом все углы, тем больше подспудно думаем о грязи — к такому парадоксальному выводу приходит писатель. Он приводит слова поэта, который «одним из наслаждений признавал времяпрепровождение в уборной утром и называл это разновидностью физиологического удовольствия. Для достижения этого удовольствия нет более идеального места, чем японская уборная, — здесь человек, окруженный тихими стенами с благородно простыми деревянными панелями, может любоваться через окно голубым небом и зелёной листвой. Но для этого, повторяю, непременными условиями являются некоторый полумрак, предельная чистота и такая тишина, чтобы ухо различало даже комариное пение».
Прочитать Танидзаки по-новому меня заставили несколько месяцев пандемии в 2020 году. Как раз накануне в деревне, где мы проводим лето, заботливый сельсовет поставил новые светодиодные фонари отменной яркости. Мы вдруг лишились ночи со звёздами и луной: чтобы их увидеть, приходится выбрать место между домами. Пришлось зашторить окна, и соловьи откочевали за окраину поселка.
Утратив ночь, мы теряем и день: сбиваются циркадные ритмы сна и бодрствования, накапливается усталость и стресс. Для животных и насекомых и вовсе эти сбои чреваты миграцией, остановкой размножения и гибелью. Насмешкой из 30-х годов выглядит замечание, что ночной Токио или Осака несравненной светлее любого из городов Европы. Ничего вам не напоминает?
Освещение токийского района Гинза в 1930 году. Колорированное фото. Источник: Old Tokyo
Освещение токийского района Гинза в 1935 году. Источник: Old Tokyo
Здесь рассуждения Танидзаки из плана эстетического переходят в практический. «Электричество притупило нашу впечатлительность: мы уже не замечаем тех неудобств, какие создаются излишком освещения», — пишет он. Из ностальгии по уходящему, а теперь, почти сто лет спустя, безвозвратно ушедшему прошлому, его текст превращается во взгляд в будущее. Кстати, создание тени, в отличие от производства света, не требует расходов, нужно лишь погасить лампы.
Курс «Световой дизайн. Наука о свете и искусство освещения» стартует в МАРШ уже 21 октября — на него ещё можно подать заявку, чтобы начать размышления о тени и свете и освоить практические навыки для работы с ними. Оба основателя [ДЛИНЫ ВОЛНЫ], светодизайнеры Валерия Горелова и Влад Обласов, выпускники самого первого набора этого курса.
Материал взят с сайта [ДЛИНА ВОЛНЫ]